После Волновахи
Осколки снарядов и бетона смешались с осколками чей-то жизни – одеждой, посудой, книгами, постельным бельём, детскими игрушками... Каждый раз, когда бываю в разрушенных войной домах и вижу эту картину, посещает одна и та же тяжёлая мысль.
Совсем недавно здесь теплилась жизнь. Неважно, тяжёлая или лёгкая, сытая или бедная. Это была чья-то уникальная, особая, ни на что не похожая жизнь – сложноустроенный, богатый мир человеческих отношений, эмоций, переживаний, горестей, радостей, планов, надежд. Это была долгая семейная история со своими распорядками, привычками, традициями. Здесь был уют и тепло домашнего очага, запах пищи, звон посуды, шумные праздники, душевные застолья. Здесь смеялись, играли дети – вот с этими игрушками, которые пропахли порохом и смешались с бетонной пылью.
Теперь всего этого нет и больше никогда не будет.
Да, всё когда-то заканчивается, всё имеет свой срок. Люди стареют и умирают, дома ветшают и разрушаются. Сложно протестовать против естественного, природного хода вещей.
Но когда раздаётся свист, и жизнь человека, семьи, дома разрывается в клочья грудой кем-то выпущенного железа – к этому привыкнуть, с этим смириться невозможно.